Транзитные денежные средства, контролируемое банкротство, аффилированные и контролирующие лица в новом Обзоре ВС РФ 2020 года

2020 год начался с утверждения 29 января Президиумом Верховного Суда РФ нового Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих Должника и аффилированных с ним лиц.

Как мы уже обращали ранее

• Субсидиарная ответственность детей Должника, возможность «перераспределения сил» в деле о банкротстве;
• Искусственное изменение подсудности и попытка контролируемого банкротства должником;
• Исключение имущества из конкурсной массы физического лица, признанного банкротом,

вопросы применения законодательства о несостоятельности в последние годы приобрели небывалую актуальность.

Вот и сейчас ВС РФ обратился к проблемам установления требований кредиторов в рамках дел о несостоятельности, когда есть основания полагать, что такие требования не отражают интересы кредиторов, а скорее призваны способствовать установлению контроля в деле о несостоятельности одним из кредиторов, нивелированию последствий деятельности контролирующих и аффилированных Должнику лиц с использованием формально соответствующих требованиям законодательства процедур в деле о несостоятельности.

Транзитные транзакции (денежные средства), как способ создания искусственной задолженности аффилированными или контролирующими Должника лицами

Обобщая практику рассмотрения споров по указанной категории дел ВС РФ обратил внимание на недопустимость включения в реестр кредиторов требований заявителя, основанных на фактически транзитных денежных операциях, которые не приносят экономически-полезного эффекта для Должника.

Как установил в одном из споров суд кассационной инстанции, Общество, аффилированное с Должником, под видом выдачи займа перечисляла на его счет средства, которые последним не расходовались в собственных предпринимательских целях, а перенаправлялись на счета других лиц, входящих в ту же группу, что и Должник с Обществом.

Таким образом, в результате подобных транзакций активы Должника не пополнились на сумму якобы привлеченного финансирования, а происходил лишь безосновательный рост долговых обязательств перед аффилированным лицом без получения встречного предоставления. В этой связи, применительно к ст. 170 ГК РФ, ВС РФ указал на то, что при наличии в рамках дела о банкротстве возражений о мнимости договора судне должен ограничиваться проверкой документов, представленных кредитором, на соответствие формальным требованиям, установленным законом. Суду необходимо выяснить, представлены ли достаточные доказательства существования фактических отношений по договору.

Более строгие стандартны доказывания в случае рассмотрения заявлений об установлении требований контролирующих и аффилированных Должнику лиц

В ситуации же, когда не связанный с Должником кредитор представил косвенные доказательства, поставившие под сомнение факт существования долга, аффилированный кредитор не может ограничиться представлением минимального комплекта документов (например, текста договора займа и платежных поручений к нему, отдельных документов, со ссылкой на которые денежные средства перечислялись внутри группы) в подтверждение реальности заемных отношений. Он должен исчерпывающе раскрыть все существенные обстоятельства, касающиеся заключения и исполнения самой заемной сделки, оснований дальнейшего внутригруппового перераспределения денежных средств, подтвердив, что оно соотносится с реальными хозяйственными отношениями, выдача займа и последующие операции обусловлены разумными экономическими причинами. При этом аффилированный кредитор не имеет каких-либо препятствий для представления суду полного набора дополнительных доказательств, находящихся в сфере контроля группы, к которой он принадлежит, устраняющего все разумные сомнения по поводу мнимости сделки. Если аффилированный кредитор не представляет такого рода доказательства, то считается, что он отказался от опровержения факта, о наличии которого со ссылкой на конкретные документы указывают его процессуальные оппоненты (ст. 9 и 65 АПК РФ).

Одновременно Президиум ВС РФ обратил внимание на то, что выбор кандидатуры арбитражного управляющего либо саморегулируемой организации арбитражных управляющих должен определяться решением кредиторов, не являющихся лицами, контролирующими должника или аффилированными с должником.

Правое регулирование п. 5 ст. 37 Закона о банкротстве направлено на обеспечение подлинной независимости управляющего и предотвращение потенциального конфликта интересов, т.е. на устранение каких-либо сомнений по поводу того, что управляющий, предложенный Должником, прежде всего, будет действовать к выгоде последнего, игнорируя права гражданско-правового сообщества, объединяющего кредиторов.

Поскольку, по общему правилу, контролирующее должника лицо и аффилированные с должником лица имеют общий с должником интерес, отличный от интереса независимых кредиторов, учет их голосов при последующем выборе кандидатуры арбитражного управляющего (саморегулируемой организации) приводит к тому, что установленный действующим правовым регулированием механизм предотвращения потенциального конфликта интересов не достигает своей цели.  

С учетом изложенного на основании п. 1 с. 6 ГК РФ, абзаца шестого п. 2 ст. 12, п. 5 ст. 37 и ст. 126 Закона решение о кандидатуре арбитражного управляющего (саморегулируемой организации) в ходе любой процедуры банкротства должно приниматься кредиторами, не являющимися лицами, контролирующими должника или аффилированными с ним. В случае же, если будет установлено, что учет голосов названных лиц повлиял на результаты голосования суд может признать решение такого собрания недействительным (п. 4 ст. 15 Закона о банкротстве).